Морфогенез гипертрофии сердца при хронической коронарной недостаточности :: Сердечная недостаточность у кролик

windows-1251Морфогенез гипертрофии сердца при хронической коронарной недостаточности
Украинская баннерная сеть

Морфогенез гипертрофии сердца при хронической коронарной недостаточности

А.С. Гавриш

Институт кардиологии им. Н.Д. Стражеско АМН Украины, г. Киев

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: гипертрофия, сократительный миокард, кардиосклероз, коронарная недостаточность

Известно, что одним из наиболее часто встречающихся механизмов атрофии как общепатологического процесса является хроническое ограничение гемоперфузии соответствующей ткани. Именно данное обстоятельство представляет собой ключевой момент патогенеза ишемической болезни сердца (ИБС) [2]. Уже давно установлено, что даже в тех случаях, когда течение ИБС не осложнено какими-либо факторами, предполагающими дополнительную функциональную нагрузку на миокард, например артериальной гипертензией, закономерно наблюдают увеличение массы сердца на 10–20 % и более [3, 10]. Таким образом, в перестройке сердца при данной патологии имеет место парадоксальная ситуация: с одной стороны – хроническое ограничение кислородно-трофического обеспечения, являющееся вполне достаточным условием атрофии миокарда, с другой – происходящее вопреки этому наращивание его массы, исследование морфогенеза которого и явилось основной задачей данной работы.

Материал и методы

В исследовании использованы 30 сердец лиц, страдавших при жизни хронической ИБС, 40 интраоперационных кардиобиоптатов, полученных у аналогичного контингента больных, а также исследованы 20 кроликов весом 2,5–3,5 кг, у которых данную патологию моделировали комплексным воздействием алиментарной (0,3 г/кг холестерина) гиперхолестеринемии (ГХЕ) и рецидивирующей коронарной недостаточности (0,2 ед./кг вазопрессина внутривенно 1 раз в сутки) в течение 4 и 8 нед. Гистотопограммы окрашивали гематоксилином и эозином, азаном по Гейденгайну, по Ли и Рего, альциановым синим [1], выявляли аргентофильные ядрышковые организаторы кардиомиоцитов (КМЦ) [8].

Для электронной микроскопии образцы ткани левого желудочка фиксировали в забуференныхизотонических растворах 4 % параформа, 1 % OsO4 и заключали в эпон-аралдит по стандартной прописи. Ультратонкие срезы получали на приборе “LKB-8800” (Швеция), контрастировали солями тяжелых металлов и исследовали в электронном микроскопе “ПЭМ-125К” (Украина). Ультрацитохимически выявляли АТФазу, распределение некомпенсированных отрицательных зарядов гликозаминогликанов (ГАГ) тест с ферризолем, активность сукцинатдегидрогеназы (СДГ) и НАДФЧН диафоразы (тест с феррицианидом Сu) [6], с помощью N,N’-нафтолоилгидроксиламина натрия (НГА) распределение Са2+ [45]. Нарушение проницаемости сарколеммы КМЦ устанавливали с помощью танина [34]. Морфометрически определяли объемную плотность органелл КМЦ. Данные обработаны с использованием статистического пакета Microsoft Excel – 2000.

Результаты и их обсуждение

Изучение клинического и экспериментального материала засвидетельствовало многофакторность качественной и количественной перестройки как вентрикулярных КМЦ, так и интерстиция миокарда, происходящей на фоне дезорганизации процессов микро-, ультрациркуляции и нейрогуморальной регуляции его функции. На обзорных гистологических препаратах миокарда у больных с хронической ИБС и при ее моделировании обращает внимание полиморфизм КМЦ, подвергающихся гипертрофии, атрофии, а нередко и необратимой альтерации, увеличение массы стромы и нарушение ее объемно-пространственных соотношений с КМЦ.

Экспериментальные данные свидетельствуют об определенной последовательности изменений рабочих клеток миокарда, включающей фазы “адаптационной гипертрофии” и “дисрегенераторной перестройки” их ультраструктуры [4]. Вначале наблюдается обусловленное компенсаторной гиперфункцией увеличение объема значительной части КМЦ с сохранением естественного распределения, объемных соотношений и морфо-функциональных характеристик органелл, что подтверждается результатамы электронномикроскопического, цитохимического исследования и морфометрического анализа. Однако уже на начальном этапе перестройки, в фазе адаптационной гипертрофии, механизмы внутриклеточной регенерации не всегда обеспечивают структурную целостность КМЦ, и в миокарде возникают мелкие диссеминированные фокусы альтерации, выявляемые методиками Рего, Ли и электронномикроскопически с помощью таннина.

Долговременная гиперфункция, осуществляющаяся в условиях циркуляторной гипоксии, общих нейрогуморальных сдвигов, а также дистрофических и деструктивных изменений периферических отделов интрамуральной нервной системы миокарда, инспирирует переход адаптационной гипертрофии КМЦ в фазу их дисрегенераторной перестройки, морфо-функциональными признаками которой в рабочих клетках миокарда являются деструктивные и компенсаторно-приспособительные изменения, представленные в тех или иных соотношениях [4].

В КМЦ закономерно обнаруживают множественные фокусы альтерации, перманентно возникающие и ликвидирующиеся на фоне гиперплазии и гипертрофии органелл, которые в различных регионах клетки вытесняют другие ультраструктуры (рис. 1, а и б). Большинство новообразованных органелл, в частности митохондрий, структурно, а, следовательно, и функционально неполноценны, что, не решая проблемы энергодефицита, наряду с гиперфункцией стимулирует их дальнейшую гиперплазию по принципу порочного круга (рис. 1, а и в). Ускоренный износ гиперфункционирующих органелл провоцирует рост количества вторичных лизосом с признаками лабилизации наружной мембраны некоторых из них (рис. 1а). При этом компенсаторно резко повышается пластическая функция клетки, о чем свидетельствуют дилатация пор и складчатость нуклеолеммы ядер, выполненных эухроматином, наращивание массы гранулярного компонента ядрышек, резкие колебания числа аргентофильных ядрышковых организаторов в различных КМЦ, и соответственно, содержания моно- и полирибосом в их саркоплазме. Эти изменения сочетаются с усилением секреторной функции КМЦ, признаками чего являются дилатация цистерн пластинчатого комплекса, рядом с которыми видны многочисленные гранулы и полиморфные вакуоли; гиперплазия, гипертрофия, а иногда и кавернозноподобная трансформация выполненных слабоосмиифильными массами элементов шероховатого эндоплазматического ретикулума (рис. 1г). В объемно-пространственных соотношениях органелл КМЦ происходят достоверные отклонения (таблица).

Рис. 1. Перестройка ультраструктуры вентрикулярных кардиомиоцитов при хронической коронарной недостаточности: а – компактное, включающее вторичные лизосомы, скопление митохондрий с дезориентацией и очаговыми повреждениями крист. Ув. 7000; б – зона доминирования миофибрилл с деформированными дисками над другими органеллами. Ув. 7000; в – структурно-метаболическая гетерогенность митохондрий с тенденцией к снижению интенсивности специфического контрастирования при реакции на СДГ. Ув. 15000; г – фрагмент активированного шероховатого эндоплазматического ретикулума кардиомиоцита. Ув. 40 000.

Таблица Объемная плотность органелл вентрикулярных кардиомиоцитов кроликов при моделировании хронической ИБС и профилактике сердечной недостаточности при использовании лозартана

Примечание. * – различия показателей достоверны по сравнению с таковыми в контрольной группе (Р<0,05). РКН – рецидивирующая коронарная недостаточность; Vv – объемная плотность; мф – миофибриллы; мх – митохондрии; спр – саркоплазматический ретикулум; т – Т-система; шэр – шероховатый эндоплазматический ретикулум.

Дисрегенераторная перестройка сопровождается прогрессирующим энергодефицитом и ограничением сократительной функции вентрикулярных КМЦ, а в итоге – недостаточностью адаптационных механизмов и формированием миокардиальной недостаточности. Сдвиги, отмеченные в сократительном миокарде, осуществляются параллельно с изменениями интерстиция, который перестраивается и как стромальный компонент ткани, и как носитель внутритканевой среды. Последнее определяется явлениями дезорганизации микрогемо- и лимфоциркуляции, а также функции гистогематического барьера (ГГБ), в совокупности формирующими “синдром недостаточности системы микроциркуляции” [5]. Наряду с компрессией элементов микрогемоциркуляторного русла (МГЦР) поврежденными КМЦ, отечной жидкостью и новообразованной стромой, окклюзией капилляров эндотелиоцитами, деформированными в силу разных причин, часто с признаками повышения пластической и секреторной активности, закономерно наблюдается обтурация просветов микрососудов агрегатами форменных элементов крови: эритроцитами, иногда лейкоцитами или тромбоцитами с выходом в окружающую среду и высвобождением здесь всего спектра депонированных ими биологически активных веществ (рис. 2).

а б Рис. 2. Кровеносные капилляры миокарда левого желудочка при хронической коронарной недостаточности: а – гипертрофия и гиперплазия органелл с образованием массивного выступа в периферической зоне эндотелиоцита. Ув. 7000; б – обтурация кровеносного капилляра агрегированными тромбоцитами. Ув. 10 000.

Нарушение интермедиарного обмена усугубляет циркуляторную гипоксию, приводит к неравномерно выраженному отеку интерстиция и накоплению в нем продуктов нарушенного тканевого метаболизма, способствуя тем самым дистрофическим изменениям КМЦ, мозаичности их повреждений и нарастающей морфо-функциональной гетерогенности сократительного миокарда. Изменение внутритканевой среды мобилизует весь спектр стромальных клеток. В данных условиях реализуется хорошо известный феномен – гипоксическая стимуляция клеточных элементов фибробластического ряда с выраженным сдвигом в сторону юных, отличающихся высокой активностью АТФазы форм, которые интенсивно продуцируют ГАГ и склеропротеиды (рис. 3).

а б Рис. 3. Активирование секреторной функции интерстициальных клеток миокарда при хронической коронарной недостаточности: а – фибробласт с хорошо развитым гранулярным эндоплазматическим ретикулумом и пластинчатым комплексом. Ув. 11 500; б – высокий уровень активности АТФазы в активированном фибробласте интерстиция миокарда. Ув. 35 000.

Избыток ГАГ и грубодисперсных протеидов в интерстиции обусловливает появление атипичных белково-полисахаридных комплексов, которые заполняют ячеистую инфраструктуру основного аморфного вещества, изменяя его проницаемость, осаждаются на предсуществовавших и формирующихся фибриллах коллагена, нарушая его биохимические и тинкториальные свойства, резко снижая эффективность десмолитических механизмови создавая предпосылки для прогрессирования диффузного кардиосклероза.

Помимо того, в сердце, как и в любом другом органе, тканевые и гематогенные клеточные элементы являются источником широкого спектра биологически активных веществ, воздействующих на все компоненты ткани. Так, эндотелин, секреция которого эндотелиоцитами возрастает по мере редуцирования трофического звена МГЦР вследствие “шунтирования” крови со сниженным рО2 по функционирующим микрососудам [5], повышает изометрическое усилие и АТФазную активность актомиозина КМЦ [42], подобно брадикинину оказывая положительные ино- и хронотропные эффекты на сократительный миокард [9].

Выделяемый эндотелиоцитами венечных микрососудов ангиотензин II (АТ II) стимулирует опосредуемую НАДН/НАДФЧН генерацию супероксид-аниона, которая блокируется лозартаном [28]. В совокупности с “эндотелиогенными” эндотелинами, метаболитами арахидоновой кислоты, оксидом азота, брадикинином это разнонаправленно изменяет морфо-функциональное состояние фибробластов, модулируя биосинтез коллагена и катаболические процессы в строме [17, 19, 20]. В свою очередь, фибробласты, макрофаги, а иногда присутствующие в интерстиции форменные элементы крови служат источником многочисленных цитокинов, не только регулирующих морфогенез стромы, но и воздействующих на эндотелий и КМЦ [25, 29, 31].

При ИБС и сердечной недостаточности нарушения внутрисердечной гемодинамики тесно сопряжены с повышением “митогенной” и склерогенной активности интерстициальной жидкости миокарда [33, 41], обусловленным ростом содержания РНК в его немышечных клетках, экспрессией коллагена I и III типов и таких аутокринных факторов, как основной фактор роста фибробластов [24], интерлейкины 1, b и 6, трансформирующие факторы роста b, 1 и 3, фактор некроза опухолей a [44], металлопротеазы [14, 15], инсулиноподобный фактор активации тромбоцитов [29], ренин [25], которые угнетают сократительную функцию ишемизированных КМЦ, влияют на синтез ими NO [43] и стимулируют апоптоз [29, 31].

Однако наиболее мощное воздействие на морфо-функциональное состояние всех тканевых компонентов, поддерживающих нормальный баланс стромы и сократительного миокарда, оказывают сами КМЦ, причем по мере становления и развития сердечной недостаточности это влияние возрастает и качественно изменяется [15]. В спектр синтезируемых вентрикулярными КМЦ биологически активных веществ входят металлопротеазы, коллагеназы (стромелизин, желатиназы А и В), при миокардиальной недостаточности участвующие в дилатации левого желудочка и влияющие на напряжение сердечной стенки [14, 15], вазоконстриктор резистивных сосудов эндотелин-1 и вазодилататор аденозин [22, 36], эстрогены и простациклины [21, 22], ангиотензин, лейкоцитстимулирующие и ряд других гуморальных факторов [27, 30]. Из них по оказываемомуэффекту ведущую роль играет АТ II, способный индуцировать фенотипическое моделирование и ремоделирование сердца [27] вне зависимости от давления крови. В частности, АТ II, секретируемый КМЦ и немышечными клеточными элементами, вызывает транзиторное повышение Са2+ в фибробластах и стимулирует образование О2- НАДФЧН-оксидазой [13, 35].

Накапливаясь в условиях синдрома недостаточности системы микроциркуляции миокарда и оксидантного стресса, обусловленных хронической ИБС, АТ II функционирует как медиатор и фактор высвобождения цитокинов [18], моделирующий пролиферацию фибробластов и вызывающий фибротизацию стромы миокарда [38]. В комплексе с факторами роста (трансформирующим b, инсулиноподобным, тромбоцитов) АТ II участвует в реконструкции коллагена и сжатии интерстициального геля, причем их экспрессия, прежде всего трансформирующего фактора роста b, ингибирующего синтез NO и играющего ведущую роль в развитии кардиального фиброза, может быть резко ограничена антагонистом рецептора АТ I лозартаном [39, 40].

Гипертрофия КМЦ, индуцируемая АТ II, сочетается с продуктивными процессами в резистивных сосудах миокарда и “разрежением” его капиллярной сети, в определенной степени обусловленным повреждениями эндотелиоцитов вследствие ангиотензинзависимой активации каспазы-3 и тем самым апоптоза, что также эффективно блокируется лозартаном [16, 37].

Таким образом, гипертрофия сердца при хронической коронарной недостаточности определяется наращиванием массы и вентрикулярных КМЦ, и стромальных структур. Их качественные и количественные изменения являются многокомпонентным процессом, включающим во многом взаимодетерминированные адаптационные и патологические сдвиги. Исходные компенсаторно-приспособительные изменения КМЦ обусловлены их рабочей гипертрофией, наблюдающейся, например, у спортсменов в ответ на избыточную физическую нагрузку либо при ее моделировании [7, 32]. Морфологически этому соответствует фаза адаптационной гипертрофии КМЦ, которая реализуется посредством дополнительного функционального напряжения механизмов физиологической регенерации клетки. Со временем рабочая гипертрофия вентрикулярных КМЦ дополняется гипертрофией викарной, являющейся следствием перераспределения контрактильной функции между поврежденными и, благодаря еще относительно благоприятному микрорегиональному транспортно-трофическому обеспечению, неповрежденными клетками, сохраняющими способность к гиперфункции [11].

Структурно-функциональное единство вентрикулярных КМЦ и стромы влечет соответствующие реактивные изменения коллагено-эластического каркаса сердца, вначале улучшающие его механические свойства. В интактном миокарде КМЦ, волокна и клетки соединительной ткани объединены в сложную полифункциональную систему, все элементы которой механически и гуморально взаимосвязаны и взаимозависимы. Тонкие коллагеновые волоконца, непосредственно контактирующие с КМЦ, образуют эластичные балочные конструкции, выполняющие буферную функцию между перемизиумом и межфасцикулярными прослойками стромы из более грубых волокон, формируя единую сеть, которая обеспечивает механическую интеграцию КМЦ, стабилизирует пространственную организацию и координирует механическое напряжение в миокарде [12].

При ритмических сокращениях КМЦ изменения натяжения окружающих их структур сопровождаются колебаниями мембранного потенциала и интенсивности секреторной функции фибробластов, существенно влияющими на процесс формирования и форму коллагеновых фибрилл [23, 26]. Пролонгирование патологического процесса обусловливает не только недостаточность, но и дискоординацию этих механизмов, ведущим патогенетическим звеном которой становятся гуморальные факторы общего и местного характера.

Важную роль гуморальных факторов, в частности, ангиотензина как индуктора прогрессирующей перестройки миокарда, подтверждают наши данные, полученные в экспериментах по моделированию хронической ИБС и профилактике сердечной недостаточности лозартаном, резко ограничивающим патологическую перестройку миокарда [4].

Гуморальнозависимая гипертрофия и перестройка всех тканевых компонентов миокарда является ключевым звеном его изменений, относительно автономно осуществляющихся уже вне прямой связи с контрактильной функцией, которая все более ограничивается вследствие прогрессирующего изменения ультраструктуры КМЦ, дезорганизации процессов ультрациркуляции и гомеостаза внутритканевой среды, нерационального наращивания массы соединительнотканного компонента ткани и нарушения естественных для нее “стромально-паренхиматозных” соотношений.

Таким образом, гипертрофия сердца при хронической ИБС является патогенетически неоднозначным процессом, в котором участвуют все компоненты ткани. Этот процесс включает по меньшей мере две фазы: реактивно-адаптационную гипертрофию вентрикулярных КМЦ и стромальных структур, коррелирующую с контрактильной функцией сердца, и гуморально-детерминированное наращивание их массы, осуществляющееся уже вне прямой связи с сократительной функцией сердечной мышцы и более того, ограничивающей и дискоординирующей ее во все возрастающей степени.

Литература

1. Биров В.В., Гавриш А.С. Мукополисахариды межуточной ткани сердца при региональном застое лимфы // Кардиология. – 1972. – № 5. – С. 92-96.
2. Болезни сердечно-сосудистой системы // Под ред. Е. Браунвальда, К.Дж. Иссельбахера, Р.Г. Петерсона и др. – М.: Медицина, 1995. – 446 с.
3. Вихерт А.М., Жданов В.С., Соломова Р.И. Гипертрофия миокарда, артериальная гипертрофия и внезапная сердечная смерть // Бюлл. Всесоюзн. кардиол. Центра АМН СССР. – 1988. – № 11. – С. 12-19.
4. Гавриш А.С. Морфо-функциональные эквиваленты адаптационной и патологической перестройки сократительного миокарда при коронарной недостаточности // Укр. кардіол. журн. – 2000. – № 4. – С. 76-81.
5. Гавриш А.С. Синдром недостаточности системы микроциркуляции миокарда при хронической ишемической болезни сердца // Укр. кардіол. журн. – 2001. – № 2. – С. 116-121.
6. Гайер Г. Электронная гистохимия. – М.: Мир, 1974. – 488 с.
7. Гнатюк М.С. Изменения сердца экспериментальных животных при физических нагрузках // Морфология. – 1994. – № 1–3. – С. 76-84.
8. Мамаев П.М., Ковалева О.В., Аминева К.Х. и др. Оценка пластической функции кардиомиоцитов методом посеребрения ядрышек у оперированных больных ишемической болезнью сердца // Арх. патологии. – 1993. – № 3. – С. 43-45.
9. Неверова М.Е., Петрова Т.В., Соколова Н.А. и др. Изменения сократительной активности кардиомиоцитов новорожденных крысят при действии брадикинина // Вестн. МГУ. Сер. 16. – 1995. – № 2. – С. 24-27.
10. Непомнящих Л.М. Патологическая анатомия и ультраструктура сердца. – Новосибирск: Наука, 1981. – 324 с.
11. Пауков В.С., Фролов В.А. Элементы патологии сердца. – М.: Медицина, 1982. – 272 с.
12. Хорошков Ю.А., Одинцова Н.А. Структурная организация соединительнотканного каркаса сердечной мышцы человека: 3 Конгр. Междунар. ассоц. морфологов, Тверь, 20-21 июня 1996 г. // Морфология. – 1996. – № 2. – С. 101.
13. Bahnson T.D. Angiotensin ІІ and ATP activate calcium entry with differing characteristics in rat cardiac fibroblasts: Abstr. 49th Annu. Meet. Soc. Gen., Physiol., Woods Hole, Mass., 6-10 Sept., 1995. // J. Gen. Physiology. – 1995. – № 6. – Р. 20-21.
14. Coker M.L., Thomas Ch.V., Clair M.J. et al. Myocardial matrix metalloproteinase activity and abundance with congestive heart failure // Amer. J. Physiology. – 1998. – № 5, Pt 2. – Р. 1516-1523.
15. Creemers E., Daemen M., Cieutiens J. Localization of matrix metalloproteinases in human infarcted myocardium: Abstr. 2nd Eur. Res. Conf. Blood Pressure and Cardiovasc. Disease, 1997 // Hypertension. – 1997. – № 4. – Р. 999.
16. Dimmeler S., Rippmann V., Weiland U. et al. Angiotensin ІІinduces apoptosis of human endothelial cells protective effect of nitric oxide // Circ. Res. – 1997. – № 6. – Р. 970-976.
17. Drimal J., Mislovicova M., Ismail A., Moncek F. Detrimental subtype-specific endothelin-1 (ET-1) signaling in myocardial cells: The ETA mediated proliferation and ETB receptor down-regulation // Physiol. Res. – 1999. – № 1. – Р. 9-19.
18. Dzau V.J. Tissue angiotensin and pathobiology of vascular disease. A unifying hypothesis // Hypertension. – 2001. – № 4. – Р. 1047-1052.
19. Figueroa X.F., Gonzalez D.R., Boric M.P. Nitric oxide production and subcellular translocation of eNOS induced by flow changes in intact rat resistance arteries: Abstr. Sci. Meet. Physiol. Soc., Birmingham, 20-22 Dec., 1999 // J. Physiol. Proc. – 2000. – Vol. 523. – Р. 109-110.
20. Gallagher A.M., Yu H., Printz M.P. Bradykinin-induced reductions in collagen gene expression involve prostacyclin // Hypertension. – 1998. – № 1. – Р. 84-88.
21. Grohe C., Kahlert S., L?bbert K. et al. Ostrogensynthese in kardiomyozyten // Nieren- und Hochdruckkrankh. – 1996. – № 5. – Р. 231-232.
22. Gryglewski R.J., Chlopicki S., Niezabitowski P. et al. Ishaemia cardiac hyperaemia: Role of nitric oxide and other mediators // Physiol. Res. – 1996. – № 4. – Р. 225-250.
23. Holmes D.F., Lowe M.P., Chapman J.A., Kadler K.E. Growth characteristics of collagen fibrils in vivo // Int. J. Exp. Pathology. – 1995. – № 3. – Р. 17.
24. Ishibashi Y., Urabe Y., Tsutsui H. et al. Negative inotropic effect of basic fibroblast growth factor on adult rat cardiac myocyte // Circulation. – 1997. – № 8. – Р. 3501-3504.
25. Iwai N., Inagami T., Ohmichi N., Kinoshita T. Renin is expressed in rat macrophage/monocyte cells // Hypertension. – 1996. – № 3, Pt 1. – Р. 399-403.
26. Kamkin A., Kiseleva I., Wagner K.D. et al. Mechanically induced potentials in fibroblasts from human right atrium // Exp. Physiology. – 1999. – № 2. – Р. 347-356.
27. Kim Sh., Ohta K., Hamaguchi A. et al. Angiotensin ІІ induces cardiac phenotypic modulation and remodeling in vivo in rats // Hypertension. – 1995. – № 6. – Р. 1252-1259.
28. Lang D., Shakesby A., Mosfar S., Lewis M. J. Angiotensin ІІ exposure-up-regulates NADH/NADPH oxidase-mediated superoxide anion production by guinea-pig coronary microvascular endothelial cells in culture: Pap. Physiol. Soc. Sci. Meet., Cambridge, 15-17 Dec., 1997 // J. Physiol. Proc. – 1998. – Vol. 506. – Р. 18.
29. Loucks E., Godin D., Walley K., Oayumi K. The role of platelet activating factor in cardiac dysfunction and apoptosis during ischemia-reperfusion in the ex vivo rabbit heart: Pap. CSCI Reg. Meet. Young Invest. Forum, Vancouver, June 26, 1999 // Clin. and Invest. Med. – 1999. – № 5. – Р. 226.
30. Massey K.D., Striete R.M., Kunkel S.L. et al. Cardiac myocitesrelease leukocyte-stimulating factors // Amer. J. Physiology. – 1995. – № 3, Pt 2. – Р. 980-987.
31. Meldrum D.R. Tumor necrosis factor in the heart // Amer. J. Physiology. – 1998. – № 3, Pt 2. – Р. 577-595.
32. Moore R.L. Cellular adaptations of the heart muscle to exercise training: 12 Paavo Nurmi Symp. “Myocard. Response Disease. Hormon. and Train.”, Porvoo, June, 1997 // Ann. Med. – 1998. – Vol. 30. – Р. 46-53.
33. Muller-Werdan U., Wedan K. Immune modulation by catecholamines – a potential mechanism of cytokine release in heart failure // Herz. – 2000. – № 3. – Р. 271-273.
34. Nunes-Duran H. Tannic acid as an electron microscope tracer for permeable cell membranes // Stain technology. – 1980. – № 6. – C. 361-365.
35. Pagano P.J., Chanock S.J., Siwik D.A. et al. Angiotensin ІІ induces p67phox mRNA expression and NADPH oxidase superoxide generation in rabbit aortic adventitial fibroblasts // Hypertension. – 1998. – № 2. – C. 331-337.
36. Pernow J., Wang Q.-D. Endothelin in myocardial ishaemia and reperfusion // Cardiov. Res. – 1997. – № 3. – Р. 518-526.
37. Sabri A., Samuel J.-L., Marotte F. et al. Microvasculature in angiotensin ІІ-dependent cardiac hypertrophy in the rat // Hypertension. – 1998. – № 2. – Р. 371-375.
38. Takizawa T., Gu M., Chobanian A.V., Brecher P. Effect of nitric oxide on DNA replication induced by angiotensin ІІ in rat cardiac fibroblasts // Hypertension. – 1997. – № 5. – Р. 1035-1040.
39. Tomita H., Egashira K., Ohara Y. et al. Early induction of transforming growth factor-в via angiotensin ІІ type 1 receptors contributes to cardiac fibrosis induced by long-term blockade of nitric oxide synthesis in rats // Hypertension. – 1998. – № 2. – Р. 273-279.
40. Watson S., Burnside T., Carver W. Angiotensin ІІ-stimulated collagen gel contraction by heart fibroblasts: Role of the AT1 receptor and tyrosine kinase activity // J. Cell. Physiology. – 1998. – № 2. – Р. 224-231.
41. Weihrauch D., Tessmer J., Warltier D.C., Chilian W.M. Repetitive coronary artery occlusions induce release of growth factors into the myocardial interstitium // Amer. J. Physiology. – 1998. – № 3, Pt 2. – Р. 969-976.
42. Winegrad S. Endothelial cell regulation of contractility of the heart // Annu. Rev. Physiology. – 1997. – Vol. 59. – Р. 505-525.
43. Yamamoto K., Ikeda U., Okada K. et al. Arginin vasopressin increases nitric oxide synthesis in cytokine-stimulated rat cardiac myocytes // Hypertension. – 1997. – № 5. – Р. 1112-1120.
44. Yue P., Massie B.M., Simpson P.C., Long C.S. Cytokine expression increases in nonmyocytes from rats with postinfarction heart failure // Amer. J. Physiology. – 1998. – № 1, Pt 2. – Р. 250-258.
45. Zechmeister A.A. New selective ultrachemical method for the demonstration of calcium N,N’-naphtoloylhydroxylamine Na // Histochem. – 1979. – № 2. – Р. 229-239.

Поступила 07.06.2005 г.

The morphogenesis of myocardial hypertrophy under chronic coronary insufficiency

A.S. Gavrish

Myocardial hypertrophy under chronic coronary insufficiency was investigated on clinical and experimental material by means of histological and histochemical methods, electronic microscopy and morphometry. The increase of myocardial mass was stimulated by complex interconnected adaptive and pathological reactions with active participation of all tissue components: ventricular cardiomyocytes, cells and fiber stromal structures, microcirculatory bed, as well as blood cells. Reactive-adaptation increase of cardiomyocyte mass and stromal structures develops initially as compensatory hypertrophy of the contractile cells of myocardium in conditions of permanent circulatory hypoxia varying in extent at microregional level. It is supplemented in time with humorally determinated reorganization which is not coordinated with myocardial contractile function and limits it progressively.